Шпион. Последний из могикан - Страница 106

106

— Его королевскому величеству? — спросила Кэти. — Но, мисс Фанни, ведь ваш собственный брат, тот, что сидит в тюрьме, тоже служит королю Георгу.

— Это верно, — согласилась Френсис, — но служит ему не тайно, а открыто, честно и смело.

— Говорят, что и он шпион, а чем один шпион лучше другого?

— Это неправда. Никогда мой брат не пойдет на обман. Он не способен совершить бесчестный поступок: с низкой целью получить деньги или высокий чин.

— Что ж тут такого? — сказала Кэти, немного смущенная горячностью Френсис. — Я считаю, что коли ты работаешь, то должен получать за это плату. Во всяком случае, Гарви не из тех, кто отказывается от заработанных денег. И, должна вам сказать, мне думается, что король Георг и посейчас у него в долгу.

— Значит, вы говорите, что он связан с британской армией? — спросила Френсис. — Должна признаться, бывали минуты, когда я этому не верила.

— Боже мой, мисс Фанни, Гарви странный человек — никому не понять, что у него на уме. Хотя я прожила у него в доме много лет, я никогда не могла разобрать, принадлежит ли он к «верхним» или к «нижним». В ту пору, когда взяли в плен Бергойна, Гарви вернулся домой и вел долгие разговоры со старым хозяином, но хоть убейте меня, я не могла бы сказать, радуются они или огорчаются. А в тот день, когда знаменитый британский генерал — право, я так расстроилась от всех этих бед и несчастий, что его имя вылетело у меня из головы…

— Андре, — подсказала Френсис.

— Да, да, Эндрю… Когда его повесили на площади, старый хозяин чуть с ума не спятил — он не смыкал глаз ни днем, ни ночью, пока Гарви не возвратился домой. В тот раз он привез немало золотых гиней. Да только скиннеры все отобрали, и теперь он стал нищим или, вернее, жалким бедняком, что, впрочем, одно и то же.

Френсис ничего не ответила на эти слова. Она продолжала подниматься на гору, углубившись в свои мысли. История Андре напомнила ей о положении ее собственного брата.

Вскоре они одолели трудный подъем; дойдя до вершины, Френсис присела на камень, чтобы полюбоваться видом и отдохнуть. Внизу, у ее ног, открывалась глубокая лощина с редкими возделанными участками, погруженная в сумрак ноябрьского вечера. Напротив высилась гора, и на ее суровых склонах громоздились лишь дикие скалы да низкорослые дубы, которые свидетельствовали о том, какая скудная почва их взрастила.

Чтобы судить о красоте этого края, его следует увидеть сразу после осеннего листопада. Тогда он особенно хорош, ибо ни скудная листва, покрывающая летом деревья, ни зимние сугробы не прячут от глаз резких очертаний гор. Эти уединенные места дики и мрачны; их своеобразная красота не меняется вплоть до марта, когда свежая зелень смягчает, но не украшает пейзаж.

День стоял серый, холодный, легкие облака все время заволакивали горизонт. Казалось, они вот-вот рассеются, но тут же набегали снова, и Френсис напрасно старалась поймать последние лучи заходящего солнца. Но вот одному лучу все же удалось пробиться сквозь тучи: он ярко осветил подножие горы, на которую смотрела Френсис, легко скользнул вверх по склону, пока не достиг ее вершины, и на минуту замер, окружив темную громаду золотым сиянием. Свет был так ярок, что все незаметные прежде подробности рельефа сразу выступили ясно и отчетливо. С некоторым трепетом Френсис неожиданно проникла в тайны этого уединенного места и пристально рассматривала открывшуюся перед ней картину, как вдруг среди редких деревьев и беспорядочно нагроможденных скал увидела нечто вроде грубой постройки. То была низенькая, сколоченная из темных бревен хижина, и девушка ее бы не заметила, если б не более светлая крыша и не блеснувшее случайно на солнце окно. Френсис была поражена, обнаружив человеческое жилище в таком диком месте, но изумление ее еще возросло, когда неподалеку от него она разглядела какую-то фигуру. Это, несомненно, был человек, но со странным, уродливым туловищем. Он стоял на краю утеса чуть повыше хижины, и девушка решила, что он, должно быть, следит за экипажами, поднимающимися в гору. Однако расстояние было так велико, что Френсис не могла хорошенько его разглядеть. С минуту девушка, затаив дыхание, всматривалась в темный силуэт и уж подумала, что ей почудилось и перед ней просто выступ на утесе, как вдруг этот выступ зашевелился и быстро скрылся в хижине, рассеяв все ее сомнения. То ли Френсис была под впечатлением разговора, который только что вела с Кэти, то ли она и вправду заметила какое-то сходство, но мелькнувшее странное существо сразу напомнило ей разносчика Бёрча, согнувшегося под своим тюком. Она продолжала рассматривать таинственное жилище, но луч света потух, и в тот же миг послышались звуки трубы, отдаваясь эхом в ущельях и долинах. Испуганная девушка вскочила, услышав вблизи конский топот: из-за скалы показался отряд драгун в хорошо знакомых ей мундирах Виргинского полка и остановился невдалеке от нее. Снова раздались веселые звуки горна, и не успела Френсис прийти в себя от изумления, как Данвуди, опередив отряд, соскочил с коня и подошел к ней.

Он смотрел на нее серьезно и участливо, но в его обращении чувствовалась некоторая натянутость. В нескольких словах он объяснил девушке, что за отсутствием капитана Лоутона получил приказ явиться сюда с отрядом драгун и дождаться суда над Генри, который назначен на завтра. Данвуди беспокоился, благополучно ли Уортоны миновали горные перевалы, и выехал им навстречу. Френсис дрожащим голосом объяснила ему, почему она опередила остальных, и сказала, что ее отец будет здесь через несколько минут. Стесненность в обращении майора невольно передалась и ей, так что появление кареты принесло обоим облегчение. Данвуди помог Френсис сесть в экипаж, сказал несколько ободряющих слов мистеру Уортону и мисс Пейтон и, снова вскочив в седло, направился к Фишкилской долине, которая открылась взорам путников словно по волшебству, как только они обогнули высокую скалу. Не прошло и получаса, как они подъехали к воротам фермы, где Данвуди позаботился подготовить помещение для семейства Уортон и где Генри тревожно ожидал их приезда.

106